Деятельность человека творящего, создающего что-то из ничего — это жизнь в постоянном страхе, рефлексии и самобичевании. А что, если это уже кто-то придумал? А что, если это уже кто-то написал, нарисовал, сочинил? Глобализация усилила неврозы творца во сто крат. Если раньше творец творил в своей хижине на краю земли и не знал, что происходит вокруг, то теперь он знает всё: каталоги, форумы, блоги, сообщества, конкурсы, телевидение, журналы, подкасты. Гигабайты информации, сотни чужих работ перед глазами и в подсознании. Кажется, что всё, абсолютно всё придумано. Кажется, что ты постоянно у кого-то что-то воруешь. Кажется, что лучше бы пойти в дворники.

Я знаю взрослых состоявшихся в жизни людей, которые часами сидят перед монитором закусив губу, читают, что пишут анонимные комментаторы и рецензенты про их работы. Я знаю десятки коллег, которые будут страшно переживать, если вдруг кто-то ляпнет «что-то такое я уже где-то видел». Я не раз был свидетелем ситуации, когда хорошая идея рубилась арт-директором, заказчиком или самим автором только потому, что им казалось (!), что это на что-то там похоже. Абсурд в том, что никто при этом не вспоминает про цели, задачи или техническое задание.

Сколько времени, сколько внимания тратится творцом на переживания по поводу неуникальности и неоригинальности своей работы. Сколько энергии идёт на попытки изобрести сферический велосипед в вакууме. И все эти игры в постмодернизм — тоже проявление комплекса дизайнерской неполноценности, страха придумать то, что уже было когда-то придумано. Гельветика, видите ли, для них слишком примитивна, а простые формы, видите ли, уже все разобрали.

У дизайнера, который осознал бессмысленность подобных переживаний, постепенно снижается чувствительность ко всем непрошенным мнениям и оценкам его работы. Он сосредоточен на работе, а не на анализе материала, разработанного до него. Высший пилотаж — дойти до состояния танкиста: есть задачи — их решаю; на мир смотрю только прямо перед собой, сквозь узкую щель в десятисантиметровой броне, не стараясь объять необъятное; еду по приборам, с курса не сворачиваю, на лай деревенских собачек внимания не обращаю; про Гаагу и Конвенцию по правам человека стараюсь не думать; точно знаю, что снаряд в одну воронку дважды не попадает, даже если я сам этого очень сильно захочу.